Недавно мы рассказали о контрактнике из Дагестана Ахмеде Омарове («Удел сильных», «ДП» от 25 сентября 2024 года, № 141). Выяснилось, что Ахмед не первый представитель семьи Омаровых, подписавший контракт. Первой была его дочь Патимат. Долго я не могла с ней созвониться, но наконец удалось. Правда, наше общение периодически прерывалось: налеты там, на передовой, дело привычное…
Девушка родилась в Буйнакске. В 2004 году окончила СОШ №2 на золотую медаль. Поступила в Буйнакское медучилище, окончила на красный диплом. Прошла там же переподготовку, затем поступила в Дагестанский государственный университет на отделение психологии и его закончила с отличием.
Работала в Буйнакском противотуберкулезном диспансере – сначала в терапии, затем в хирургии.
– Мне всегда очень-очень хотелось работать в Минобороны. С началом СВО я с большим рвением хотела туда попасть, только по разным причинам никак не получалось. Но мое упорство было вознаграждено. В прошлом году я устроилась в 150-ю Новочеркасскую дивизию, в медицинский отдельный батальон, чему несказанно рада. Спорить со мной никто не рискнул. Как сказала мама: «Отговаривать бесполезно. Если решила – сделаешь». И она права, ведь я свое дело люблю, – признаётся девушка.
В чем заключается ее работа? В основном госпитальная помощь: перевязки, бинты и тому подобное. Помимо оказания медицинской помощи Патимат занимается и добровольческой деятельностью, в том числе задействовав свое второе, психологическое, образование. Признаётся, что именно здесь, в зоне проведения СВО, поняла, насколько жизнь многогранна.
– Я работала в разных точках спецоперации, в том числе в легендарном теперь уже Бахмуте. Потом была командировка в Новотроицк Херсонской области, сейчас нахожусь в Лисичанске. За это время я набралась ценнейшего опыта, жизненного, я бы даже сказала, познакомилась с большим количеством очень грамотных врачей-специалистов.
– Жить, ночевать в окопах… Большинству женщин на «гражданке» даже представить себя в такой обстановке сложно. Первые ассоциации – холодно, страшно…
– Холодно, может быть. Но ты же не одна, поэтому не страшно. Конечно, если не боишься мышей. Их тут много. Однажды проснулась оттого, что мелкий пищащий грызун сидел… на моем лице! Хорошо хоть эпидобстановка благополучная, мышиной лихорадки нет. Ну, а если говорить в целом, в окопах давно ставят печки, научились их хорошо оборудовать. Наша республика помогает так, что из любой землянки можно сделать приличную комнату и нормально жить. Да и женщина, прямо скажем, это существо, умеющее приспосабливаться к любым условиям. Мы всегда и везде остаемся собой, нам важно быть красивыми,
нравиться.
– В СМИ нередко рассказывают об огромной нагрузке на медиков в зоне СВО. Правда ли, что приходится работать в режиме нонстоп?
– Бывает. И, да, это непросто. В такие моменты напоминаю себе, что это временно, тогда становится легче. Очень помогает вера в то, что дома любят и ждут.
– Вы каждый день видите кровь, раненых в тяжелом состоянии…
– Работать важно с холодным сердцем. Самые страшные моменты стараюсь откладывать в памяти подальше. Есть и другая сторона – это радость, которую испытываешь, когда поступивший к тебе солдат день за днем идет на поправку. Следишь за положительной динамикой, слушаешь историю его жизни – всегда очень личную, и душа наполняется теплом. Понимаю, что помогла: человек жив, а раны – дело «заживное».
– Как справляетесь со стрессом и хроническим недосыпом?
– Они присутствуют и в мирной жизни. Я называю это «оставаться в тонусе». А работа на СВО – этап в судьбе, который нужно пройти достойно.
Всех нас объединяет зов Родины, желание помочь своей стране. Я очень много общаюсь с прикомандированными, с добровольцами. Все они говорят о том, что не смогли в решающее для Отчизны время оставаться в стороне. Как мне сказал один из «барсов» (добровольческий отряд – Прим. автора), «если мои дети когда-нибудь спросят, что я делал, когда страна воевала, я с гордостью покажу свои награды».
Каждый здесь находящийся, и я в том числе, пришел внести свою лепту. Так же, как мой отец, о котором вы рассказали в своей газете. Когда я в прошлом году в июле уехала на СВО, то даже не подозревала, что вслед за мной контракт подпишет папа. Я случайно нашла его в январе этого года, когда мне сказали, что он получил обморожение 2-й степени. А до этого он от всех скрывал, что записался в контрактники. Говорил, что работает где-то на стройке.
Рассказала Патимат и о том, что призваться в зону СВО мечтает и младшая сестра. Сейчас она собирает документы. Также подписать контракт планируют ее двоюродная сестра и близкая подруга.
– Знаете, как получается? Страшно всегда первому: он не знает, куда едет, что его ждет. А потом ты своим примером показываешь, что ты тут нужен. И я горда, что стала неким проводником, мотиватором для других – идти за мной вслед и помогать…
