Али Халиков (на снимке) три года находился на линии соприкосновения. И для него СВО – испытание мужеством. А еще мера отношения к родине, ради которой он готов на всё. «Да я такой же, как все те ребята, на долю которых выпало участие в спецоперации, – говорит он. – Долг свой выполнял».

Спрашиваю, страшно ли было на передовой. Он, не отделываясь общими фразами, говорит о том, что когда в первый раз увидел натовцев, воюющих на стороне Украины, подумал, что это не люди, а киборги. Высокие, крепкие, со стеклянными глазами, они шли в бой, словно не чувствуя пуль. Ребята потом говорили, что они под какими-то препаратами и потому не чувствуют боли. То же наблюдалось и со стороны вэсэушников.

– Но и к этому привыкаешь очень быстро, – говорит боец, – и дерешься с ними по всем правилам военного времени. Мы ведь все равно сильнее заложников, обманутых пропагандой киевского режима, погибающих вовсе не за Украину, а за интересы Запада, для которого девиз «до последнего украинского солдата» остается незменным.

Рассказывая о себе, Али вспоминает, что жил с родителями в Саратове, там и родился, в юности занимался спортом, он кандидат в мастера спорта по боксу. Строил планы, мечтал о мирной жизни.

– Мама – старший научный сотрудник НИИ «Юго-Восток», отец – строитель, воспитывали нас, детей, как будущее нашей страны, которую, если придется, надо защищать. Корни семьи в Кайтагском районе, село Рука. И, по правде сказать, меня всегда тянуло на малую родину. И вот волею судьбы я оказался в Дагестане, еще до спецоперации женился на односельчанке, родились дети. Последний родился буквально на днях.

Ветеран СВО рассказывает, что окончил железнодорожный институт, потом юридический. А В 2018 году попал во Владикавказ, где служил по контракту. А в марте 2022 г., когда узнал, что близкий товарищ погиб на СВО, вновь решил подписать контракт и тайком от родителей выехал на Украину, осознавая, что должен быть там.

– Мама была потрясена, а отец дал напутствие: «Твой
долг – Родину защищать, как твои предки». Тяжелое расставание было и с семьей. Жена все не могла поверить, что я вот так могу уехать… Воевал на Запорожском направлении: Пологовский район, село Дорожнянка, город Константиновка, Краматорский район, Гуляйполе. Все эти военные объекты переходили из рук в руки. Но мы знали, что все равно наша возьмет. Понимали, мы сильнее духом. А обманутые украинские ребята не ведали, за какую Украину воюют и погибают, хотя среди них было немало бойцов, которые профессионально воевали. Но это другая история. А вот новобранцы, их больше всего было жаль. Они первыми сдавались, не владея даже первичными навыками боя. И в плену признавались, что это не их война.

После полномасштабных боевых действий и взятия российскими войсками Пологи, Гуляйполе оказалось прифронтовым городом, там был образован украинский укрепрайон. Активные бои велись на подступах к нему в марте-апреле 2022 года. «Это была мясорубка, – вспоминает Али, – но мы не пасовали и, даже отступая, набирались сил, чтобы вновь атаковать его. Здесь была объявлена частичная эвакуация, а к концу 2024-го в городе проживало не более 900 человек. И каждая операция сопровождалась тяжелыми боями».

Нехотя воин признается, что был четырежды контужен, получил два осколочных ранения и перфорацию барабанной перепонки. Али отшучивается, что слышит одним ухом лучше, чем двумя. А вот с контузией не все ладно. Приступы одолевают не только по ночам, но и днем случаются, а сослуживцы уже знают, что нужно делать, когда он теряет сознание, и звонят в «скорую».

– Нет, я понимаю, что пережитое не уйдет из моей жизни, – признается Али, – я ведь был командиром взвода десантно-штурмового батальона. И немало вытащил с поля боя «двухсотых», «трехсотых». Это была трудная работа. И очень мужское дело, в котором ты должен до конца оставаться командиром и бойцом. И быть рядом со своими сослуживцами, стараясь сберечь их, продумывая в момент боя каждый приказ. Штурмовики – это ведь те, кто берет на себя разведку боем. Поддерживаемые с воздуха разведывательными дронами, операторы которых подсказывали, на какую улицу нужно пройти, где огневые точки и живая сила ВСУ, мы находили цель, где закрепился враг. И здесь необходимо быть максимально сконцентрированным, рассчитывая силы с учетом расширения зоны, контролируемой российскими подразделениями. И всегда важен фактор неожиданности и превосходства в огневой мощи. И еще самая важная причина успеха – смелость и отвага.

Али Халиков рассказывает, что в спецоперации не бывает случайных людей. И ребята, сослуживцы, это больше чем профессионалы. Это патриоты своей страны, за которую не жалко отдать свою жизнь. И замечает, что СВО стало отправной точкой и в его жизни, позволив пересмотреть ценностные ориентиры, выбрать для себя путь военного.

Сегодняшние воины СВО – это наследники поколения победителей, это напоминание о том, что бывает с теми, кто к нам с мечом придет.

– Мне было 28 лет, когда я оказался в центре военного конфликта на Украине, – говорит Али, – и для меня, взрослого человека, воевавшего с нацизмом на поле боя, важно, чтобы Украина стала неотъемлемой частью России. Зря, что ли, наши ребята погибали, освобождая ее от пришлого врага?

Он внимательно следит за продвижением российских войск и переживает за наших ребят, кто сегодня освобождает Украину от натовских наемников. Для ветерана СВО важно провести разделительную линию между патриотами и теми, кто пытается выставить себя радеющим за родину. Таким, по его мнению, надо давать жесткую оценку. Воин считает, что общественные организации, призванные решать вопросы ветеранов СВО, должны быть сосредоточены на решении важнейших как экономических, так и политических вопросов нашей страны.

– Не случайно руководитель республики Сергей Меликов уделяет столько внимания участникам СВО и их семьям, встречается с участниками кадровых программ, обсуждает с военнослужащими их подготовку, стажировку в органах власти, дальнейшие перспективы. И я рад, что сегодня участники СВО становятся реальной силой и в тылу. Среди нашего брата, – замечает Али, – нет равнодушных людей. И каждый готов вернуться на передовую, несмотря на тяжелые ранения, контузии. Понимаете, это уже у нас в крови – быть там, где надо подставить плечо, протянуть руку помощи товарищу.

Он вспоминает, что и на освобожденных территориях Донбасса чувствовал исходящее от местных жителей тепло, их слезы на глазах были красноречивее слов. Был в его жизни и Курск, где он служил оператором дронов. Он замечает, что поначалу натовские дроны, с которыми воевали ВСУ, были мобильнее, мощнее. «Никогда не думал, что Курская дуга случится и в моей жизни», – говорит Али, – и я окажусь на переднем крае, как наши деды и прадеды тогда, и буду говорить себе: «Умрем, но не сдадимся».

В его послужном списке столько боевых операций, что диву даешься, как он остался живым, выдержал тяжелые боестолкновения с врагом, но остался человеком, для которого нет ничего важнее в жизни, чем стоять на страже интересов своей страны. Он и сегодня видит себя только в армии. И служит в Каспийской флотилии.

В многодетной семье Али и его супруги четверо детей. Его зарплата – 53 тысячи рублей, из которых 45 тысяч платит за квартиру. И семья не получает так называемые «детские» пособия, мол не полагается. А он, как настоящий воин, говорит: «Прорвемся. И не такое видели». Он вообще оптимист. И не привык стучаться в высокие кабинеты, хотя всей своей жизнью заслужил, нет, не льгот, но заботу о защитнике Родины.

Али Халиков остается военнослужащим. И считает себя не запасным, а действующим воином. Он готов и сегодня быть в рядах защитников Родины, без помощи которых стране никак не обойтись.

Источник: «Дагестанская правда»