В минуты, когда тело клонит в сон,

И разум в мир затишия уводит,

Надеждой я бываю поглощён

– Нутром она через века проходит:

Единожды… Пусть лишь на беглый час,

Господь мой, закрыв глаза невольно,

Сознанием в далёкую реальность,

Рассеяв мрак, позволь же мне попасть.

Узреть природы омраченный лик,

Кровью доблестных мужей облитый;

И лязг мечей, детишек стон и крик,

О помощи взывающих, услышать,

Отцов и матерей сердечный стук,

Предчувствием болезненным сраженный,

Когда весь мир дрожал – объял недуг,

– Он ритмом не загнался угнетённым.

Мой дух больной, набравши высоту,

Кругом: долины, горы, – всё оглянет…

Земля забьется грохотом, а тьму,

Ущелие залившую, не тронет.

Суровых скал не пробудится нрав,

И тьма бродячая к Вратам нагрянет,

Но жизни тлен на Честь не променяв,

«Баб аль Къист…» врагам бедою станет.

И двадцать семь забытых благом дней

Застынет в сердце гор степное племя,

Пока соблазну золотых лучей

Безвольное не покорится имя.

Раскроются врата в почётный град,

Зальются улицы ночные кровью!..

Тогда мой взор, испив колючий яд,

Развергнется невидимой слезою.

И, покидая тот кровавый мир,

Где в мечети, посреди развалин,

Теряясь в дыме и лишаясь сил,

Сразится из святых последний воин, –

Я криком беззаветным разольюсь

И завещаньем стану для потомков:

«Весь мир забудет подвиги, но пусть

Их подвиг возродится из обломков!»

 

Хасбулат Гамзатов